Труд, 4 июля 1991 года

Сексуальная революция - что ждет нас завтра?

МНОГИЕ годы живя в изоляции от остального мира, мы привыкли считать, что все наши проблемы — только наши собственные, и нигде нет им аналогов. Однако большинство вопросов, вызывающих нашу сегодняшнюю озабоченность, мучают не только нас, и беда наша в том, что мы осознаем их слишком поздно. Часто вместо того, чтобы учиться на чужом опыте, мы повторяем (усугубляя) допущенные в других странах ошибки и тем самым увеличиваем собственные трудности.

Не составляет исключения и сексуальность.

Только что в США вышла книга видного американского социолога Айры Рисса «Конец стыду. Формирование нашей следующей сексуальной революции». Профессор Миннесотского университета, бывший президент Международной академии сексологических исследований. Национального совета США по семенным отношениям и общества научных исследований секса, Рисе известен, в частности, тем, что в 1960 году, изучая добрачные отношения молодых американцев. первым предсказал,что США стоят на пороге сексуальной революции, которая существенно изменит весь облик этой некогда пуританской страны. В то время ему мало кто поверил, но его предсказания вскоре полностью оправдались. И вот теперь Рисе предсказыра-ет, что в 90-е годы в США произойдет новая сексуальная революция, не менее радикальная, чем предыдущая, и если страна не подготовится к ней, ей придется плохо. «Время, отпущенное нашему обществу, истекает. Поток сексуальных проблем готов прорвать дырявую плотину наших сегодняшних сексуальных обычаев. Чтобы не быть поглощенными этим потоком, мы должны изменить наш образ мыслей относительно секса».

Всякая революционная ситуация предполагает, что жить постгрому люди уже не могут. Что же «случилось» с американским сексом? Главная беда Америки, по мнению Рисса, — отсутствие трезвого, реалистического взгляда на сексуальность и сосредоточение внимания не на причинах, а на следствиях. Ситуация действительно тревожная. США лидируют в мире по распространению СПИДа. Беременностей сведи девочек младше 15 лет здесь в 5 раз больше, чем в других развитых странах, хотя уровень сексуальной активности американских подростков не выше, чем западноевропейских. Каждая четвертая американка «имеет шанс» быть в течение своей жизни хоть однажды изнасилованной, уровень изнасилований в США в несколько раз выше, чем в Англии. Германии или Франции. Значительно чаще подвергаются сексуальным нападениям и дети: 27 процентов опрошенных женщин и 16 процентов мужчин сказали, что в детстве они имели такого рода опыт. «Сексуальное взросление в Америке напоминает прогулку по минному полю, и лишь немногие избегают травм».

Но все это — только следствия. Их общая причина — нереалистические, ложные идеи о сексуальности.

По мнению Рисса, в XX веке Америка, как, впрочем, и Европа, пережила две сексуальные революции, но обе они остались незавершенными. Революция 20-х годов, выросшая из социального кризиса, связанного с первой мировой войной, указала общее направление грядущих перемен: социальное равенство между полами, расширение сферы индивидуального усмотрения вместо ориентации на готовые традиционные нормы и институты, признание автономии сексуальных ценностей. Революция 60—70-х годов продолжила эти тенденции: требование социального равенства мужчин и женщин распространилось и на сексуальные отношения, чему немало способствовало также появление гормональных контрацептивов, пилюль; общество начало, скрепя сердце, признавать многообразие, плюрализм половых ролей и соответственно мужских и женских психологических черт: сексуальность стала видимой и слышимой; вышли из подполья и добились гражданских прав гомосексуалисты и лесбиянки; стало очевидно, что стили сексуальной жизни также различны и индивидуальны, как и все остальное. Однако эти драматические изменения создали скорее иллюзию сексуального освобождения.

Люди ведут себя по-новому, но чувствуют и оценивают свое собственное и чужое поведение по-старому. «В общем и целом, мы сохранили наши догматические предубеждения против равенства полов, гомосексуализма и подростковой сексуальности и продолжаем лелеять остатки общего представления о сексуальности, как о чем-то страшном, грязном и унизительном. Каждая новая возникающая сексуальная проблема, будь то подростковые беременности или изнасилования во время свиданий, вливает новую жизнь в эти викторианские представления об унижающих, недостойных и дегуманизирующих качествах сексуальности. В результате вместо разумной реакции каждый новый кризис побуждает миллионы американцев в панике бежать от недавно завоеванных сексуальных свобод». И этим, естественно, пользуются консервативные силы, призывающие общество вернуться назад, к системе жестких и абсолютных запретов.

Этот тезис Рисе раскрывает на ряде примеров. Сексуальное развитие современного американского ребенка он сравнивает с приключениями Алисы в Стране чудес. Каждый взрослый человек по собственному опыту знает, что ребенок начинает интересоваться сексуальными проблемами задолго до полового созревания. Тем не менее мы лелеем миф о детской сексуальной невинности и ради сохранения иллюзий оставляем детей психологически беззащитными. Ребенок делает то же, что и все остальные дети, но при этом испытывает чувство вины, впри-дачу у него формируется общее недоверие к взрослым. А к возможным сексуальным покушениям со стороны взрослых он и вовсе не подготовлен.

Каждый знает, что подростковую сексуальность невозможно искоренить ни «нравственными» увещеваниями, ни уроками физкультуры, и что она, тем более в современном обществе, не поддается педагогическому контролю взрослых. Однако мы закрываем на это глаза, поступаем так, как будто все в нашей власти, и не делаем того единственного, что можем и обязаны сделать: научить подростков принимать сексуальные решения ответственно и со знанием дела, избегая тем самым наиболее опасных последствий ранних половых связей, нежелательных беременностей, заражения опасными инфекциями и т. п.

«Смертельная смесь викторианства с освобождением» ярко проявилась в отношении американцев к СПИДу. Многие восприняли эпидемию как «божью кару». Вместо реалистической пропаганды презервативов люди стали искать козлов отпущения, шарахаться от инфицированных, а в качестве главной меры безопасности ратовать за строгое половое воздержание, что для молодых людей, и особенно подростков, неосуществимо. Главными жертвами СПИДа в 1990-е годы неминуемо будут женщины и дети, особенно среди бедных.

Люди яростно спорят об эротике и порнографии. Но в действительности любые эротические материалы—лишь выражение и отражение наших собственных эротических фантазий. Если их изображение нас шокирует, это значит, что мы не принимаем собственного воображения, в котором секс выступает как нечто грязное и низменное. Стоит ли во всем обвинять зеркало? Как бы тщательно мы ни протирали его поверхность, ни мы сами, ни наше воображение не станут от этого чище. Многочисленные исследования установили: социальную опасность представляет не эротика, а культ насилия. «Плюрализм говорит нам, что существует не одна модель хорошей эротики, так же, как и хорошего секса. Тот, кто пытается подчинить наше сексуальное возбуждение своим собственным личным вкусам, просто придерживается догматического взгляда на сексуальность, унаследованного от XIX века. Лучшее противоядие против того типа эротики, который нам не нравится,—признать его право на существование и затем постараться пропагандировать тот тип эротики, который мы предпочитаем». В советской педагогике это называется воспитанием через положительное. Запреты или бранные ярлыки в этой сфере жизни, как и во всех других, ничего, как правило, не дают.

И рост сексуального насилия —не следствие либерализации половой морали, а проявление общей агрессивности и полового неравенства. Мужчина привык господствовать и считает себя вправе утверждать свою «власть» над женщиной, ребенком или вообще кем-то более слабым с помощью силы. Причем это делается тем чаще, чем иллюзорнее становится мужская власть. Этому способствуют также ложные стереотипы и правила поведения, затрудняющие свободное, искреннее общение между мужчиной и женщиной.

Американское общество пытается устранить эти проблемы путем развития медикопсихологической сексологической службы. Но при всей ее необходимости и полезности «сексуальная терапия» имеет и свою отрицательную сторону. Врачи и психотерапевты зачастую сводят жизненные проблемы своих клиентов к простой совокупности тревожащих их симптомов, не касаясь их глубинных социальных и психологических причин (хотя бы того же стереотипа «настоящего мужчины», который всегда и везде должен выступать и действовать с позиции силы). Кроме того, возникает новая форма социальной зависимости: человек ждет, что все его проблемы и трудности разрешит кто-то другой.

Где же выход из создавшегося явно кризисного положения? В отличие от консервативных мыслителей, возлагающих все надежды на «сексуальную контрреволюцию», возвращение назад, к нравам далекого и, увы, идеализированного прошлого, Рисс призывает идти вперед, к подлинному сексуальному плюрализму, краеугольными принципами которого являются честность, равенство и ответственность. Эта жизненная философия значительно сложнее своих альтернатив. Сексуальный догматизм пытается просто втиснуть всех людей в одно и то же прокрустово ложе и на любые вопросы относительно возможности вариаций отвечает категорическим «нет». Сексуальный либертарианизм, философски обоснованный еще маркизом де Садом, практически снимает проблему морального выбора, утверждая принцип вседозволенности. Плюрализм же признает и защищает право каждого человека на собственный индивидуальный сексуальный выбор (партнера, техники, обстоятельств и т. д.), но он вместе с тем допускает возможность оценки этого выбора. «Личность может быть сексуально терпимой и вместе с тем разборчивой. Благоприятствовать разумному, вдумчивому и заботливому подходу к сексуальным выборам—это путь внесения контроля в нашу сексуальную жизнь. Плюралистическая позиция прямо требует моральной сдержанности, настаивая на том, что мы должны стремиться быть честными, равными и ответственными во всех наших сексуальных отношениях. Плюрализм вовсе не говорит: «все можно». Если бы у плюрализма был свой лозунг, это были бы слова «выбирай мудро».

Ну а какое отношение все это имеет к нам? Вдумчивый читатель, наверное, заметил, что все «американские» проблемы, о которых пишет ученый, в полной мере существуют и в нашей стране. Только мы стоим, пожалуй, еще на второй стадии «сексуальной революции», когда разрушение, увы, преобладает над созиданием, Отчасти это неизбежно, через закономерный этап развития не перепрыгнешь. И все-таки от нас зависит не только выбор правильной стратегии, но и сроки ее реализации. Недавние опросы общественного мнения убедительно показывают, что оно развивается именно в сторону плюрализма и совсем не так догматично и единообразно, как его изображают реакционные политики и журналисты, использующие сексуальные страхи населения для компрометации гласности и нагнетания социальной напряженности. Думаю, что выводы авторитетного американского ученого помогут и нам точнее и глубже осознать наши собственные проблемы.

© И.С. Кон